Селькупы. Духовная культура

В традиционном мировоззрении селькупов содержится несколько концепций устройства мироздания. Согласно концепции вертикального устройства, Вселенная состояла из трех сфер – неба, земли и подземелья, расположенных друг над другом и называемых верхним, средним и нижним мирами. Все три мира соединяло между собой священное дерево – береза или лиственница, корни его находились в нижнем мире, ствол в среднем, а ветви уходили в небо. В горизонтальной картине Вселенной верхний, средний и нижний миры соединяла река, верхним миром представлялись верховья реки, средним – среднее течение, а нижним – устье. Священное дерево при этом росло в верховьях реки. Людям принадлежал средний – земной мир. Верхний и нижний миры считались священными пространствами, где жили умершие, в том числе умершие очень давно предки и первопредки. Все обитатели миров, лежащих за пределами земли, представлялись сверхъестественными существами – духами или лозами , как их называли селькупы.

В третьем, самом древнем варианте, Вселенная виделась в образе огромного животного, на спине которого жили люди, а в утробе находился нижний мир. Шерсть или перья животного представлялись лесом. Через внутренности животного протекала река, исток ее располагался у хвоста, устьем служил рот (пасть, клюв, челюсть зверя). Умершие люди на пути в мир мертвых съедались, пережевывались священным животным. Это представление породило веру селькупов в то, что в мире мертвых все сломанное, ущербное, не такое, как на земле, отчего на похоронах все имущество умерших портили – разрывали, ломали. По этой же причине в образах многих духов имелись физические дефекты – они рисовались безногими, безголовыми, безухими и т. д.; духи, которым люди чем-то не угодили, норовили их съесть, поскольку качеством всех духов было людоедство. Образ животного-Вселенной соединялся с образом матери-земли, из волос (травы или мха, растущего на болотной кочке) которой вышли первые люди.

Главным небесным божеством у селькупов считался Ном ( Ноп ). Ном воплощал собой небо, создавал погоду и был подателем пропитания. Образ его поздний и до конца не сформировался. Божеством, предшествующим Ному на вершине селькупского пантеона, выступает Старуха, у северных селькупов – Жизненная Старуха Илынтыль кота ( Ылынта кота, Имакота или Имиля ). Илынтыль кота живет в верховьях священной реки на священном болоте, она – хозяйка священного дерева с дуплом, уходящего корнями в подземелье. В ряде представлений дислокация Жизненной Старухи отмечалась также под землей и в низовьях реки. Илынтыль кота считалась божеством-первопредком и «отвечала» за жизнь человека на всех ее этапах: она отправляла души людей на землю для их последующего рождения в теле матери, помогала женщинам при родах, дарила младенцам люльку из березы или из лиственницы, испытывала девушек на предмет их готовности к замужеству, обеспечивала шамана его шаманским облачением, посылала со своего болота уток и гусей людям для пропитания, «заведовала» судьбой человека, видела его будущее, а в конце жизни выдавала каждому человеку гроб – колоду из кедра.

Согласно картине мира, во владении Илынтыль кота находилось множество объектов – священное дерево с солнцем на вершине, на ветвях которого сидели различные птицы, населенное утками и гусями священное болото, медведь, охраняющий корни дерева, откуда начинался путь в нижний мир, огромный каменно-железный дом, расположенный в чрезвычайно жаркой скалистой стране, где светят семь огненных солнц и от их жара спаиваются кольчуги сражающихся героев, кузнецы, живущие по соседству со Старухой, и т. д. Все эти объекты служат атрибутами Старухи и соответственно выступают ее ипостасями: Илынтыль кота воплощается в дереве, болоте/земле, камне, кузнеце, солнце, огне, медведе, птицах и пр. Развитие образа Жизненной Старухи породило его деление на ряд мифологических персонажей, унаследовавших одну или несколько ее функций: Огня-пламени Бабушку; Хозяйку Земли Тэтты Имиля , которая превращается в медведицу; птиц-предков; кузнецов, выковывающих героям новое тело; одухотворенные деревья; персонажей каменно-железного облика и другие фигуры – Жизненная Старуха служит ипостасью или «прообразом» практически всех духов селькупской мифологии.

У южных селькупов менее разработанным или более замещенным аналогом североселькупской Илынтыль кота является образ Старухи Пайа / Пайага , живущей в низовьях реки или на небе. Эта старуха маленького роста, «вся в пуху и шерсти». Фольклорные герои попадают к ней в минуту опасности. Старуха способна к перерождению и творению: из состриженной с ее тела и разбросанной по болоту шерсти появились на свет олени (или же она сучит оленьи жилы, и из них появляются олени). Из печени, положенной на «ту» сторону очага, она сама возрождается в облике обычной женщины. У Старухи есть сын и дочь. Сын перед женитьбой устраивает своей невесте испытание – проверяет ее швейное мастерство. Выдержать испытание девушке помогает сестра жениха. Родившегося ребенка сына Старуха забирает к себе: родители оставляют его в лесу, уходят, оглядываются и видят только клубящийся вихрь. Старуха Пайа в южноселькупских материалах сливается с образом Старухи Земли Чвэчыт Пайа , чьим зооморфным образом обычно выступает лягушка – символ женщины в культуре селькупов.

Североселькупская Старуха Илынтыль кота является бабушкой внука по имени Ича ( Ий, Ый, Ия, И, Ая, Ичика, Ичакычыка, Ичикечика ), что означает ‘мальчик’, ‘сын’, она вырастила его, когда тот остался без родителей (по более позднему варианту Ича – сын Нома ). Селькупский фольклор содержит цикл сказок об Иче . В сказках Ича характеризуется как светлый, добрый персонаж, чистокровный селькуп, защитник селькупского народа. Он живет вместе с бабушкой в верховьях реки или на небе. Антиподом и противником Ичи выступает злой дух Кызы – его двоюродный брат, отец которого – иноземный богатырь. Кызы – хозяин нижнего мира и якобы виновник всех селькупских бед и несчастий. Мифологическая миссия противоборствующих героев Ичи и Кызы – своими действиями и поступками объяснять устройство различных элементов селькупского мироздания: социальную структуру общества (каждый из них возглавляет одну из двух половин/фратрий народа, между которыми заключаются брачные союзы), способы перехода границы миров, инициации девушек перед вступлением в брак и их смерть/возрождение после замужества, порядок смены поколений и т. д.. В группе южных селькупов аналогом Ичи служит Итте , Идже , который противостоит (общеселькупскому) злому великану Пюнегуссе .

Для взаимодействия с духами, от которых зависело благополучие человека, у селькупов существовал институт шаманов. В обрядах камлания шаманы перевоплощались в своих духов-помощников и отправлялись в путешествия по потусторонним мирам, где устраивали сражения с навредившими человеку злокозненными лозами . Побежденного шаманом лоза заточали в изготовленное для него изображение или в тело оленя, который с тех пор считался посвященным лозу .

Селькупы изготавливали изображения своих духов-предков, их устанавливали на промысловых угодьях, хранили в чумах за очагом, в домах на чердаке, в священных лабазах, возили в священных нартах. Стараясь умилостивить духов, им приносили жертвы – отрезы новой ткани, монеты, шкурки пушных зверей, во время жертвоприношения духов одевали в новые одежды, кормили. К духам обращались с просьбами о промысловой удаче, избавлении от болезней, рождении детей, благополучных родах, обнаружении пропавших оленей и т. д. Перед началом промыслового сезона или в случае незадавшегося промысла устраивалось коллективное принесение жертв. В изготовлении изображений духов и всеобщих жертвоприношениях обычно принимали участие шаманы.

У северных селькупов жертвы духам приносились на всенародном весеннем празднике встречи перелетных птиц. Ему предшествовала коллективная охота на уток и всеобщее пиршество, к празднику приурочивался обряд оживления новых шаманских принадлежностей, длился он от трех до десяти дней. Иногда такой же праздник устраивался осенью, когда птицы улетали.

На праздник походил обряд, который проводился селькупами в честь убитого медведя: тушу медведя по определенным правилам разделывали, мясо варили, приглашали на трапезу соседей и родственников, когда ели мясо, произносили неизменно одни и те же словесные клише, перекладывая вину за убийство на ворон; обязательным элементом обряда было гадание на медвежьей лапе. В прошлом лапы и голову медведя клали на стол и украшали: если медведь был самкой – бисером, лентами и тряпками, если самцом – клали рядом маленькие лук и стрелы, охотники исполняли вокруг медведя «пляску». Считалось, что в облике медведя в гости приходит душа давно умершего родственника, завершившая жизненный путь на участке инобытия, готовая возродиться в ребенке своего рода, поэтому в данном обряде, называемом и поминками, и праздником, одновременно прощались с умершим медведем и праздновали рождение нового человека.

У нарымских селькупов окончание лета связывается с днем, когда лось мочится в воду, при этом «замораживает» и «студит» ее. Это поверье лежит в основе праздника Пиль эд , проводящегося селькупами деревни Иванкино в первые дни августа. Жители деревни называют этот праздник также нут наррагот – букв. ‘у бога наверху’: в этот день «бог переселяется на другое небо», этот день связан с началом ухода солнца.

Свои национальные особенности имели свадебный, родильный и погребальные обряды селькупов, детальные описания этих обрядов содержатся в работах исследователей И.Н. Гемуева (1980), Г.И. Пелих (1972), Е.Д. Прокофьевой (1976), В.В. Лебедева (1980а).

Шаман Максим Безруких в шаманском облачении. Селькупы. Пос. Янов Стан, Туруханский край. Фото Г.Н. Прокофьева, 1925-1928. МАЭ И 1177-22.

Шаман Максим Безруких во время камлания: духи уже пришли и подняли шамана с его места. Селькупы. Пос. Янов Стан, Туруханский край. Фото Г.Н. Прокофьева, 1925-1928. МАЭ И 1177-25.

Кресты на селькупских могилах. Село Ратта, Красноселькупский район Тюменской области. Фото Е.А. Алексеенко, Р.Ф. Итса, 1961. МАЭ И 1920-322.

Шаман Елисейка Кочиядер (Елисей Семенович Карлыгин). Селькупы. Река Тым. Нарымский край. Автор К. Доннер, 1912. Фотохронолог https://vk.com/album-97220602_244875427

Младенческое захоронение в стволе срубленного дерева. Селькупы. Село Ратта, Красноселькупский район Тюменской области. Фото О.Б. Степановой, 2008.