Ненцы. Демографические данные

Общая численность ненцев, согласно Всероссийской переписи населения 2020 г., составляет 49 787 чел. (23 521 муж. и 26 266 жен.).

Ненцы — самый многочисленный из коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации. За последнее столетие численность ненцев выросла почти в три раза: в 1926 г. она составляла 15456 человек, в 1939 г. — 24716 чел., в 1959 г. — 22845 чел., в 1970 г. — 28487 чел., в 1989 г. — 34190 чел., в 2002 г. — 41302 чел., в 2010 — 44640 (Всесоюзная перепись населения 1926; 1939; 1959; 1979; 1989; Всероссийская перепись населения 2002; 2010). Ненцы безусловные лидеры среди КМНС по демографическим индексам (особенно высока репродуктивность ненцев-кочевников). Динамика численности ненцев последних лет показывает устойчивый демографический рост, со среднегодовым приростом в 1 %. Данный факт вызывает опасение скорого преодоления численного рубежа в 50 тыс. человек, установленного для коренных малочисленных народов.

Сегодня около 81 % ненцев проживают в небольших поселках и кочевых стойбищах, остальные в городах и крупных поселениях городского типа. По данным 2002 г., к сельскому населению отнесены 33458 ненца (16087 муж., 17371 жен.), к городскому — 7844 (3180 муж., 4664 жен.).

Формирование поселкового и городского населения началось в 1950–1960-х гг. в связи с государственной политикой перевода кочевников на оседлость, введением школьного обучения (школ-интернатов), возможностью получения среднего и высшего образования и формированием национальной интеллигенции. В конце 1970-х гг. появляется прослойка национальной интеллигенции, выросшей уже не на стойбищах, а в национальных поселках, в 1980-х гг. национальная интеллигенция переселяется в города.

Сами ненцы в своей среде выделяют группу тю’уна мэна (букв. «вверху находящиеся) или тэхэна мэна (букв. «среди оленей живущие») и группы та” сина мэна (букв. «внизу находящиеся») или хардахана иленя («в домах / поселке живущие») и тю” уняңы яхана иленя («букв. «на верхних землях живущие») или ңарка хардахана иленя («в больших домах / крупных поселках живущие»). С «верхом», или верховьями рек, у ненцев ассоциируются земли, где традиционного проживают оленеводы, а с «низом», или низовьями рек, соответственно — земли, принадлежащие оседлому населению (Харючи 2001: 169).

Тундровое ненецкое сообщество сохраняет язык и традиционную культуру, что обусловлено ведением оленеводческого хозяйства и кочевым образом жизни. Для тундровиков-оленеводов стандарты жизни в поселках противоречат основным устоям традиционного существования. Согласно традиционным представлениям ненцев, оседлое существование считается признаком бедствия, нищеты или недееспособности. В советский период в поселках оказывались разорившиеся оленеводы или семьи, лишившиеся главы, и оседали люди, приобретшие новые для тундры специальности, имеющие специальное или высшее образование. Благодаря последним в конечном счете поселковая общность приобрела новый, по-своему высокий, статус, хотя тундра по-прежнему сохраняла значение основной продовольственной базы и очага традиций. Со временем в поселках сформировались свои общины, механизм существования которых во многом отличался от тундрового. Здесь разрослись клановые сообщества, занявшие значимые места в поселковой иерархии (Golovnev 1997: 149–166).

В оседлой (поселково-городской) среде ненецкие традиции сохраняются в крайне фрагментарно, но связь с тундрой, где традиции еще сильны, дает возможность участия многим жителям городов и поселков как в хозяйственно-бытовой, так и сакрально-культовой жизни кочевого сообщества. Если у ненцев, проживающих в поселках и городах, есть свои олени и/или родственники-оленеводы, они имеют национальную одежду, которую надевают во время праздников, выездов в тундру и на промыслы; поселковых детей в меховой традиционной одежде можно увидеть и в буднее дни. При посещении родственников они участвуют в семейных и родовых обрядах и ритуалах. Через родственников и знакомых тундра снабжает поселковое и городское население свежим мясом и рыбой.

В городах и особенно в поселках старшее и среднее поколение ненцев проводят некоторые обряды и соблюдают запреты (женщины не разделывают осетра, щуку и налима и в периоды регул не употребляют их в пищу, исполняют обряд очищения после регул и родов, не переступают через мужские и детские вещи, не поднимаются на чердак дома и т.д.).

В домах и квартирах жителей поселков и городов можно встретить предметы, выполненные в этнических традициях: куклы ңухуко или игрушки-олени, женские сумки для рукоделия туця, берестяные изделия, наряду с христианским иконами увидеть покровительницу рода и семьи мяд’ пухуця, амулеты. В поселковой и городской среде частично исполняются погребально-поминальные обряды, сохраняется обычай ненецкого гостеприимства — непременное чаепитие и дарение в случае первого посещения дома и гостевания.

Источники:

Итоги ВПН-2020. Том 5 Национальный состав и владение языками. Таблица 17. Население коренных малочисленных народов Российской Федерации. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/Tom5_tab17_VPN-2020.xlsx

Всероссийская перепись населения 2002; 2010;
Всесоюзная перепись населения 1926; 1939; 1959; 1979; 1989;
Харючи Г. П. Традиции и инновации в культуре ненецкого этноса. Томск, 2001.
Golovnev A. V. Indigenous Leadership in Northwestern Siberia: Traditional Patterns and Their Contemporary Manifestations // Arctic Anthropology. 1997. Vol. 34. N 1. P. 149–166.