Челканцы. Семья, воспитание и образование

Свадебная обрядность и система родства. При заключении браков челканцы строго придерживались запретов на брак с сородичами (обычай экзогамии, алышпас) . Род шалганну отдавал своих дочерей замуж в род шакшылу и наоборот. Дети родных братьев, как и их дети, в брак не вступали, поскольку принадлежали к одному роду. Дети же родных сестер, выданные замуж в разные сеоки, могли брачеваться друг с другом. Могли жениться и дети родных брата и сестры, поскольку они оказывались членами разных родов.

Выше было сказано, какие трансформации претерпела родовая структура челканцев, однако это практически не отразилось на соблюдении такого рода запретов: независимо от того, что современное поколение челканцев обозначает термином «сӧӧк», браки внутри этого сеока все равно запрещены или, во всяком случае, строго осуждаются.

В исторически обозримое время брак у челканцев был моногамным с патрилокальным поселением. Счет родства велся по отцовской линии. Впервые основные черты классифицирующей (классификаторской) системы родства у челканцев, равно как и у всех других групп Северного Алтая, а также у шорцев были описаны и проанализированы еще в 1930-е годы. У челканцев Л.П. Потапов проводил максимально подробный опрос стариков 1850-1860-х годов рождения по специальной программе Академии наук. Им были записаны ответы на 707 вопросов в отношении того, как называются по-челкански те или иные отношения родства по крови и по браку, в зависимости также от пола и возраста ego, в результате чего было выявлено лишь около 40 терминов, охватывающих все возможные степени родства. Так, Потапов писал: «термином «teen» называют: сына моей дочери, дочь моей дочери, сына моей сестры, дочь моей сестры, внука моей сестры, внучку моей сестры, сына дочери брата моего отца, дочь дочери брата моего отца, сына сестры моего отца, дочь сестры моего отца, сына сына сестры моего отца, дочь сына сестры моего отца и т.д. Мужья всех женщин, которых я называю термином «teen» - будут приходиться мне «teen kye», а жены родственников, мужчин, которых я называю teen, будут приходиться мне teen kelin». Различные же термины - и это еще один из показателей данной системы родства - использовались для обозначения одной и той же степени родства или свойства в зависимости от возраста. Старшего брата называли ача, а младшего туӊма, старшую сестру эче, а младшую туӊма . Жену своего старшего брата человек именовал неечи, а младшего - келин, и т.п.

Известны браки умыканием и по сговору. Последний существовал также в отношении малолетних детей и потому согласия молодых на брак в данном случае не спрашивали. Насильственное похищение девушки без ее предварительного согласия происходило в традиционной культуре, но такие случаи были существенно реже случаев «умыкания по согласию».

Первым этапом мирного решения вопроса о намечаемом браке являлось сватовство. Если вопрос о согласии родителей решался положительно, и жених был готов тут же выплатить оговоренный размер калыма, девушка переезжала к нему в дом; если выплата калыма растягивалась на какой-то срок, то - после полной выплаты. Сватовство представляло собой четко расписанный ритуал с заранее известными ролями родителей девушки и сватов, гостей и самих молодых. Например, проезд сватов к дому девушки обязательно должны были преграждать жители данного аула/селения, троекратно требовавшие от сватов выкуп аракой: при въезде в селение «за пень» (тӧӊӧшь аразы) , за проезд через ворота (ӧткӱшь аразы) и при въезде во двор (эжик аразы) . В случае умыкания девушки обязательно устраивалось мирение (дьараштык) , на котором также определялся размер калыма. Завершались свадебные обряды собственно свадьбой (той, или тутпаш) . У челканцев сооружалась особая конического типа постройка из березовых ветвей (сӧӧлту) , где проходил обряд заплетания двух кос невесте и подвязывания наносного украшения (шашь ужы). Свадебный пир продолжался один-два дня.

Имеющиеся материалы не позволяют судить о том, насколько серьезно элементы традиционной свадьбы оказались утраченными в течение XX столетия. Внешние же проявления свидетельствуют о полном вытеснении традиционной свадебной обрядности сценариями и нормами, устоявшимися в советский период истории.

Три поколения. В центре - одна из старейших жительниц с. Курмач-Байгол, Анна Григорьевна Сумачакова, 1917 г. р. Фото Д.А. Функа, 1990 г.